Сцена IV10
17-го октября. Вечер.
(Комната студента Рябинова. Бутылки шампанского на столе и довольно много беспорядка.)
(Онегин, Челяев, Рябинов, Заруцкий, Вышневский курят трубки. Ни одному нет больше 20-ти лет.)
Снегин . Что с ним сделалось? Отчего он вскочил и ушел не говоря ни слова?
Челяев . Чем-нибудь обиделся!
Заруцкий . Не думаю. Ведь он всегда таков: то шутит и хохочет, то вдруг замолчит и сделается подобен истукану; и вдруг вскочит, убежит, как будто бы потолок проваливался над ним.
Снегин . За здоровье Арбенина; sacredieu!11 он славный товарищ!
Рябинов . Тост!
Вышневский . Челяев! Был ты вчера в театре?
Челяев . Да, был.
Вышневский . Что играли?
Челяев . Общипанных разбойников Шиллера.12 Мочалов ленился ужасно; жаль, что этот прекрасный актер не всегда в духе. Случиться могло б, что я бы его видел вчера в первый и последний раз: таким образом он теряет репутацию.13
Вышневский . И ты, верно, крепко боялся в театре…
Челяев . Боялся? Чего?
Вышневский . Как же? – ты был один с разбойниками!
Все . Браво! Браво! Фора! Тост!
Снегин (берет в сторону Заруцкого). Правда ли, что Арбенин сочиняет?
Заруцкий . Да… и довольно хорошо.
Снегин . То-то! Не можешь ли ты мне достать что-нибудь?
Заруцкий . Изволь… да кстати… у меня есть в кармане несколько мелких пиес.
Снегин . Ради бога покажи… пускай они пьют и дурачатся… а мы сядем там… и ты мне прочтешь.
Заруцкий (вынимает несколько листков из кармана, и они садятся в другой комнате у окна). Вот первая; это отрывок, фантазия… слушай хорошенько!.. Создатель! Как они шумят! Между прочим, я должен тебе сказать, что он страстно влюблен в Загорскину… слушай:
